RTVI поговорил с членом совета профсоюза “Учитель” Анной Штернберг — о зарплатах, нагрузке, “Разговорах о важном” и пороках системы, для которой ни учитель, ни ребенок не стоят на первом месте.
<strong>В условиях спецоперации на учителей возложили особенную роль — именно они должны говорить с детьми “о важном”, воспитывать патриотизм и учить любви к родине.
Чиновники регулярно отчитываются о том, что средние зарплаты в школах растут, а депутаты выступают с инициативами, которые по идее должны облегчить жизнь учителя. RTVI поговорил с членом совета профсоюза “Учитель” Анной Штернберг — о зарплатах, нагрузке, “Разговорах о важном” и пороках системы, для которой ни учитель, ни ребенок не стоят на первом месте.</strong> <div class="intext-box">Профсоюз “Учитель” — второй по численности профсоюз, объединяющий педагогических работников учреждений образования, существует с 2011 года. По официальным данным, в него входит 46 первичных организаций из 23 регионов России.
</div> <h2>"Получила зарплату и заплакала"</h2> <b>Какая сейчас средняя зарплата по стране у школьного учителя?</b>
Я могу сказать только субъективно, в общих чертах. У нас есть соцсети, нам пишут учителя из разных регионов, так что общее представление у нас есть. Зарплаты как были маленькие, так и есть, особенно ничего не меняется.
Последнее постановление Конституционного суда о том, что основная часть зарплаты должна быть дотянута до МРОТ и туда не надо сваливать всю учительскую перегрузку, всколыхнуло общественность, в том числе контролирующие органы.
С сентября у нас добавили 25% к окладу — это небывалая цифра, мы уже забыли, когда нам столько добавляли. Но трудно сказать, насколько это отразится на общей сумме, потому что у нас принято в одном месте добавить, в другом убавить. <div class="intext-box">С 1 января 2024 года МРОТ в России составляет 19 242 рубля. В некоторых регионах МРОТ выше — в Москве (29 389 руб.) и Московской области (21 тыс. руб.), Санкт-Петербурге (25 тыс. руб.) и Ленинградской области (20 125 руб.), Башкирии (20 339 руб.), Краснодарском (20 204 руб.) и Ставропольском (22 740 руб.) краях, Калининградской (20 тыс. руб.), Кемеровской (22 992 руб.) и Ростовской (23 090 руб.) областях.
</div> Еще летом у нас учительские оклады были по восемь тысяч рублей. Понятно, что зарплата складывалась из огромного перегруза, потому что есть люди, которые вместо 18 часов ведут по 50 часов в неделю, и там будет более или менее приемлемая зарплата. Но за счет чего она такая?
В общем, картина с зарплатами осталась той же самой, никакой революции никто не совершил. Но хотя бы идея, что минимальный размер зарплаты считать нужно не с перегрузом, а без него, это хорошо. Кое-где уже есть подвижки.
<b>Из чего в принципе формируется зарплата учителя?</b>
Оклад по регионам разный — от 8 до 14 тысяч рублей в среднем. Плюсом к этому идут компенсационные выплаты — за проверку тетрадей, за заведование кабинетами, за классное руководство — тоже у всех по-разному. Допустим, в среднем за проверку тетрадей доплачивают 1,5 тысячи, три тысячи за классное руководство, отдельно пять тысяч президентских за классное руководство, рублей 500, допустим, за кабинеты. Плюс стимулирующий фонд заработной платы, который в идеале должен быть прозрачен, но на самом деле прозрачности нет никакой.
Учителя из разных регионов пишут, что у некоторых нет вообще никакого стимулирующего фонда. То есть фонд наверняка есть, но учителям там ничего практически не достается — или он мал, или он распределяется странным образом. То есть где-то платят, где-то не платят, где-то платят неравномерно, потому что некоторые распределяют стимулирующий фонд и выплачивают ежемесячно за какие-то работы, некоторые — поквартально, некоторые — по четвертям, некоторые — раз в полгода, а некоторые за конкретную работу выплачивают. Поэтому обобщить сложно.
Многим не платят никаких стимулирующих, и учителя жалуются, что приходится бесплатно проводить консультации, например подготовку к экзаменам, со слабыми ребятами работать бесплатно, готовить к конкурсам, к конференциям, к олимпиадам — много чего оказывается за рамками оплаты труда, хотя все это должно оплачиваться из стимулирующего фонда.
Есть квалификационные категории: первая, высшая и без категории. У нас высшая категория — это 20% от оклада, за первую, соответственно, меньше, а без категории — ничего.
Премии где-то бывают, где-то нет. Наша премия в этом году была связана с тем, что Следственный комитет обнаружил, что оклад у нас слишком маленький, поэтому нам подняли зарплату, пересмотрели штатное расписание во многих школах и дали учителям премию. О таком разные регионы писали, что премия к Дню учителя была связана с требованием увеличить оклады. Причем премии были разные — у кого-то 30 тысяч, у кого-то пять. По закону премиальный фонд назначается директором и распределяется администрацией, и никто не может проконтролировать это.
<b>Росстат отчитывается о том, что официальная средняя зарплата учителя в стране в 2023 году это 58 109 рублей. Насколько это похоже на правду, учитывая информацию, которую профсоюз получает от учителей из регионов?</b>
Конечно, можно сложить зарплату учителей Московской области и Москвы, регионов Крайнего Севера в 100 тысяч рублей и больше, сюда же присовокупить, например, Удмуртию, где средняя зарплата 35 тысяч, и вместе получится 60. Все как обычно. <div class="intext-grey">
Существует огромный разрыв между зарплатами богатых регионов и столицы и зарплатами дотационных регионов. В Удмуртии, чтобы получать зарплату в 58 тысяч, учитель должен работать по 50 часов в неделю, это немыслимая нагрузка.
</div> <b>В сентябре профсоюз сообщал о том, что планирует направить жалобу в Рособрнадзор по поводу зарплат ниже МРОТ. Можете рассказать, направили ли жалобу и есть ли какой-то результат?</b>
Рособрнадзор ответил, что они за это не отвечают<i> (ответ ведомства есть в распоряжении редакции — прим. RTVI)</i>, и перенаправил в Министерство просвещения и Министерство труда. Ждем ответов от них.
<b>Если говорить про дефицит кадров, насколько он сейчас острый в школьном образовании и есть ли понимание, по каким специальностям учителей больше всего не хватает?</b>
Дефицит учителей не везде одинаков, но он везде есть. В очень плачевном положении оказываются небольшие населенные пункты, потому что там остается мало народа, большинство стремится уехать в город побольше, и там с кадрами вообще катастрофа. Многие пишут, что уже кто угодно бы пришел, любого возьмут. И работают не специалисты, непрофессионалы, потому что просто некому. Вместо учителей, которые получают высшее образование по специальности, есть учителя, которые прошли краткосрочные курсы. Так и спасаются, потому что желающих нет.
<b>Молодежь после пединститутов сейчас идет в школы?</b>
Не идет. Приходят и уходят в ужасе. Немногие остаются. Уметь приспособиться в ущерб собственной нервной системе не каждому дано. Сейчас самое неблагоприятное время для молодых специалистов, которые еще и зарплату не получат хорошую, им же невозможно взять много часов, у них еще опыта нет. <div class="intext-grey">
У нас в школе пришла молодая коллега и рассказывала: «я получила зарплату и заплакала. Я тут две смены нахожусь, чтобы получить 20 тысяч. Я столько училась, я так старалась, чтобы иметь вот такие деньги». Буквально заплакала. Человек пришел работать на ставку. Далеко не каждый молодой специалист готов так жить.
</div> <b>Что должно измениться, чтобы молодые учителя могли приходить в школу и оставаться? Дело же не только в деньгах?</b>
Вся образовательная политика должна поменяться в целом. Дело действительно не только в деньгах, но без денег этого сделать нельзя. Какое-то должно быть самоуважение у учителя, должна быть здоровая конкуренция. В педагогические вузы должны идти лучшие, а не по принципу «никуда не поступил, пойду в пед». И уважение к учительской профессии должно быть не только на словах. Сегодня оно на словах. На самом деле унижение сплошное. <h2>"Как будет выживать учитель, никого не интересует"</h2> <b>Давайте про нагрузку поговорим. По нормативам недельная нагрузка учителя — 18 часов на одну ставку. Сколько в реальности работают учителя?</b>
Я не помню, чтобы кто-то работал на 18 часов, разве что глубокие пенсионеры, которые потихоньку переходят на пенсию, или молодые мамы, у которых грудные дети и которые прибегают в школу между делом.
<b>Получается, что практически все учителя работают на две-три ставки? С чем это связано?</b>
Безусловно и не хватает учителей, и людям надо жить и кормить собственных детей, и администрации это выгодно, потому что она должна отчитываться о хорошей зарплате. И если у директора вдруг окажется, что много учителей работает по 18 часов, то как он будет отчитываться о средней зарплате, которая должна быть средней по экономике? Не получится. Поэтому администрация с удовольствием распределяет дополнительную нагрузку на имеющихся работников.
У учителей должна быть рабочая неделя 36 часов — это 18 урочных часов и 18 часов на подготовку к уроку, проверку тетрадей и так далее. Но, само собой разумеется, мы не работаем 36 часов.
Мы занимались подсчетом среднего количества рабочего времени, в частности учителей русского языка и литературы. 24 урочных часа — недельная нагрузка у учителя, то есть 24 урока в неделю. А рабочее время в неделю получилось 72 часа, и это еще не предел. Никакого соблюдения закона, никакой сокращенной рабочей недели, положенной по закону, у учителей нет. Поэтому существует тотальное выгорание от такой титанической нагрузки.
Я уже не говорю, что сегодня классное руководство — это особый вид деятельности, особая должность, которая должна вестись совершенно другим человеком. Это невозможно совмещать так, чтобы не сойти с ума.
<b>Что отнимает у учителя больше всего времени, можно ли это как-то исправить, помочь учителю в этой ситуации?</b>
Конечно, можно помочь — можно добавить нормальную зарплату, и учитель возьмет 18 часов и будет работать в том режиме, в каком должен работать. Но ведь этого никто не сделает, поэтому все попытки освободить учителя от бюрократической работы — это сплошная профанация и лицемерие. Шаги, которые должны быть сделаны, чтобы реально привести к улучшению положения учителей, чтобы вернуть нормальные условия труда, не делаются и не будут делаться. Но надо же что-то сделать — отсюда все дурацкие инициативы чиновников и депутатов.
<b>Какие нужны шаги, кроме повышения оплаты труда, чтобы учитель чувствовал себя комфортно?</b>
Нужно уволить всех чиновников, потому что управлять образованием должны профессионалы, люди, которые работали в этой системе и понимают, что это такое, озадачены развитием системы образования, а не собственным креслом. Сегодня чиновник озадачен собственной персоной, как ему отчитаться о проводимых мероприятиях, о своих инициативах. При этом как будет выживать учитель, школа, дети — это никого не интересует наверху.
Как профсоюз, мы считаем, что, безусловно, должна быть активность самих учителей. Но учителя — инертная масса. Учителя никогда не были приучены что-либо решать, они всегда подчинялись. В советской системе не была сформирована вот эта гражданская активность, она подавлялась многие годы. Неслучайно ведь огромная нагрузка на учителей, так, что голову поднять некогда, некогда осмыслить происходящее. Инициатива не родится в этой рутине, когда человек думает, как бы добрести до дома и не свалиться с ног. Человек — существо в том числе биологическое, он хочет есть, спать, он хочет, чтобы у него дети росли здоровые, поэтому у нас гражданская активность минимальная, ее не хватает, чтобы сдвинуть с мертвой точки систему, чтобы заставить чиновников слушать учительское сообщество. К сожалению, сил недостаточно.
<b>А как сейчас обстоит ситуация с наполняемостью классов?</b>
Учителя уже привыкли, что классы огромные, что никакого качества образования в таких огромных классах быть не может, что невозможно учить разных детей в таком количестве одновременно. Это всем давно понятно. В классе должно быть не больше 20 человек, чтобы как-то более или менее донести информацию до разных детей, организовать разные формы работы. Например, групповую работу невозможно организовать в классе, где 40 человек, это будет тоже профанация. Я уж не говорю, что и СанПины нарушаются, потому что классы не такие огромные по площади, чтобы столько детей усадить. Но никого это не интересует.
Вторые смены — это тоже частая история, по городам почти у всех две смены, и работают одни и те же учителя с совершенно диким расписанием, где может быть до двадцати окон у одного человека в неделю.
Это просто издевательство. У тебя может быть, например, 25 часов в неделю, и при этом 20 окон, потому что две смены. Кто-то же должен работать и в первую смену, и последними уроками во вторую смену. И, естественно, никто не компенсирует такое нарушение границ рабочего времени. <h2>"Не справляетесь — уходите"</h2> <b>Многие учителя жалуются, что в школу возвращаются такие рудименты, как дежурства учителей, школьная летняя практика и так далее. Вы, как профсоюз, часто с этим встречаетесь?</b>
Именно сейчас это становится актуальным. Откат в прошлое налицо, поэтому возрождаются и субботники, и возвращается детский труд. Не так давно нельзя было привлекать к детскому труду, только с разрешения родителей, а теперь это прямо обязанность, мы должны детей принуждать, учить трудиться независимо от того, хотят они этого или нет. Возвращается снова пристальный интерес к школьной форме. Понятно, что это сверху спущено.
<b>Учителя в последнее время стали жаловаться на то, что часто меняются и программы, и учебники. Профсоюз видит в этом проблему?</b>
Мы все переходим на единую рабочую программу, хотя учебники у нас не совпадают с ней. То есть мы ведем по одним учебникам, а программа у нас другая, поэтому домашние задания у нас написаны как попало, не можем же мы писать по одной теме, когда в журнале другая значится. Поэтому ничего кроме хлопот это не добавляет. И у учителя нет выбора.
Учитель работает с тем учебником, который дали в школе, поэтому работаем с тем, что у библиотеки в наличии. По литературе, например, у нас за несколько лет уже третий учебник поменялся. Сначала был старый, мы хотели усовершенствовать, перешли на другую линейку, теперь ее отменили, мы снова перестраиваемся. И все это никак не совпадает с тем, что есть в рабочих программах. Все это выглядит отвратительно. И вообще программы пересматривать надо.
<b>Можете поподробнее про это рассказать?</b>
Это всегда вопрос педагогической дискуссии, он никогда не может решаться одним человеком и одномоментно. Сложность в том, что ребенок лишен выбора. Хорошая школа, наверное, этот выбор дает, когда ребенок выбирает, какой предмет он будет изучать углубленно, а какой — только ознакомительно. А у нас все на очень глубоком уровне надо учить — и химию, и физику, и биологию, и историю, и литературу, и все на свете. Это немыслимо тяжело, это большой перегруз. Нужна вариативность. <div class="intext-grey">
Профильные классы, разумеется, существуют. Но они появляются уже в старших классах, а до девятого класса все равно все всё мучительно учат. А есть дети, которые просто очевидно не справляются с программами, и им нужна какая-то другая программа, адаптивная. Зачем их мучать 9 лет? А выбрать они не могут. Мы видим, что огромное количество детей не сдают ОГЭ в девятом классе по русскому и математике. Как только дети сели под камеры, обнаружилось, что у нас катастрофическое качество образования.
</div> <b>С чем связано то, что стало много слабых детей? Или это всегда так было, просто теперь вскрылось?</b>
С одной стороны, безусловно вскрылось, потому что советская система лицемерна. Мы говорили о самом лучшем образовании, а в то же время все экзамены проверяли разными ручками. А с другой стороны, меняется медицина, и там, где раньше дети умирали, теперь они выживают, но при этом они очень слабые по здоровью, с тяжелыми наследственными заболеваниями.
В любом случае нельзя всех детей по одной программе учить, это просто издевательство и над детьми, и над учителями, и над родителями, которые стараются учиться вместе с детьми, помогать. Поэтому очень много родителей так не любят школу, потому что помощи от школы никакой, только нервотрепка. У нас система так устроена, нет никакого индивидуального подхода. Он у нас только на бумажке существует.
<b>Возможно ли в принципе в масштабах России ввести какой-то индивидуальный подход?</b>
Конечно — если поменять систему, поменять образовательную политику, чтобы ребенок на самом деле был ценностью, а не декларацией.
<b>Для этого предпринимаются какие-то действия? Может быть, вы, как профсоюз, пытаетесь что-то делать?</b>
Профсоюз занимается защитой прав работника. Право работника необходимо, чтобы качественно работать. Потому что если учитель успевает и отдыхать, и развиваться, он приходит в класс счастливый, радостный, у него много энергии, он может творчески подходить к делу. Совсем другая картина, когда учитель измотанный — это всегда в детях аукается. Поэтому остается только защищать право трудиться на совесть, так, чтобы человек оставался человеком, а не рабочей лошадью.
<b>Вы видите какие-то подвижки со стороны системы к тому, чтобы как-то соблюдать право учителей?</b>
Сверху, кроме <a href="https://rtvi.com/news/vasserman-obyasnil-hamskoe-otnoshenie-detej-i-ih-roditelej-k-uchitelyam-v-rossii/">инициатив</a> наказывать детей и родителей за грубость по отношению к учителю, я движений не помню. Но и эту инициативу я бы не назвала положительной, потому что ребенок будет агрессивен в системе, которая делает его агрессивным.
Мы же говорим, что нет индивидуального подхода, система не налажена для ребенка, она его травмирует. Плюс в школе нет никакой связи с медициной, медико-психологические комиссии тоже занимаются профанацией: нездоровые дети оказываются здоровыми, в целях экономии позакрывалось огромное количество коррекционных школ, в обычных школах оказались дети, которые должны были учиться по особым программам — у других специалистов, с дефектологами, с психологами. А эти дети оказываются в общеобразовательной школе, в огромном классе, с такой же нагрузкой, как у всех. Естественно, рождается агрессия. <div class="intext-grey">
В системе должны быть заложены механизмы, которые помогают работать с такими детьми, а у нас, кроме выживания из школы неуспешных детей, никаких механизмов нет. Не справляетесь — уходите.
</div> <h2>"Если мы бесправны, что говорить о приграничных регионах"</h2> <b>А есть ли в профсоюзе учителя из новых регионов? Понимаете ли вы, что там вообще происходит? Встраиваются ли они как-то в российскую систему?</b>
Насколько я знаю, в систему встраиваются очень болезненно. Писали недавно так: «У нас теперь, как у вас: сплошная профанация и отчетность». Многим непонятно, почему их заставляют делать что-то бесплатно, например, возить на олимпиады за свой счет. Видимо, не везде были такие системы, как у нас, и они совершенно не рады нашей образовательной системе.
<b>У нас это распространено — возить куда-то детей бесплатно, за свой счет?</b>
У нас очень много учителя делают за свой счет. Мы тоже возим детей на олимпиады, например. Нам никто это не компенсирует никоим образом.
В маленьких городах экзаменационные комиссии по проверке экзаменов организуются так же: учителя из деревень едут в город за свой счет, никто им не оплачивает это. И каждый год возмущение не утихает: почему мы должны за свой счет это делать? То же самое касается работы на ЕГЭ — приехать, уехать, даже если это очень далеко, и никто это не компенсирует. У нас это норма.
<b>А от учителей из приграничных регионов в профсоюз поступают какие-то обращения? Там во многих школах введен дистант, как это отражается на учителях?</b>
Буквально читаю обращение: «Здравствуйте, нет сил больше молчать. Школа и родители — две стороны образовательного процесса. Но почему-то одной стороне дано право выбирать, а вторая сторона, как Петрушка, прыгает. Родители имеют право выбрать формат обучения, имеют право менять его хоть каждый день, имеют право вообще не учить ребенка, отправлять его по морям, а ты только успевай подстраиваться. Так быть не должно. Это полное самоуправство. Должны быть какие-то рамки. Сегодня я хочу на дистанте, завтра на карте урока, послезавтра выйду в школу, потом вообще на связь не буду выходить. И так далее. А учителя загнаны. Все делайте так, как хотят родители». Вот, жалуются в Белгородской области.
А вот про Курскую: «В школах Курской области ввели режим гибридных, убивающих учителей уроков, когда ты должен на класс вещать, по три раза повторять, что-то на дистант переводить, так как у них плохой интернет, и из кадра не выходить. Причем официального документа о введении этого безумия нет ни по области, ни по школе. Знаю, что администрация школы сама выбирает такой формат обучения, у нас это со 2 сентября. Должны ли нам доплачивать за это и могу ли я отказаться? Просто нет сил». Но если мы бесправны, то что говорить про приграничные регионы, где особая ситуация?
<b>И что вы на это отвечаете, когда учитель спрашивает, что делать?</b>
Для того, чтобы отказываться, должен быть нормальный рабочий независимый профсоюз. Потому что один учитель в поле, конечно, воин, но это очень энергозатратно. Поэтому мы всегда советуем организовывать профсоюзную ячейку. Просто не бывает так, что сегодня я свою проблему решу, а дальше оно как-то само, потому что проблем очень много, потому что надо бороться с этой системой и противостоять ей массово, всем педагогическим сообществом. Советовать можно что угодно, но сила всегда в коллективизме. Поэтому главный совет — объединяйтесь, отстаивайте свои права цивилизованными способами.
<b>И как, удается?</b>
У нас каждый год вступают в профсоюз, появляются новые ячейки, пусть небольшие. Но учительская масса инертна, каждый хочет жить спокойно, а независимый профсоюз — это очень неспокойно. Это же готовность принять определенные риски, противостоять чему-то. Это всегда сложно.
<b>О каких рисках речь?</b>
Человек, который не согласен с администрацией, это достаточно часто человек, который потом не будет жить в мире с администрацией. Естественно, у нас очень много примеров, когда учителей подводили под увольнение, многих в суде мы отстаивали, независимый профсоюз возвращал учителя в школу, но в нередко отношения испорчены и очень тяжело работать с администрацией, где под лупой рассматривают каждый твой шаг и ищут повод для того, чтобы вынести какое-нибудь взыскание. Но есть и немало примеров, когда членов профсоюза не трогают, не нагружают бесплатной работой. Администрация тоже устает воевать.
<b>А проблемы с таким поведением администрации как-то решаются?</b>
В школе работает администрация, которая выгодна системе. Есть примеры, когда школа и профсоюз меняли директора, такое было неоднократно, но это, естественно, единичные случаи. То есть здесь речь снова о том, что нужна другая система, в которой директор создает условия для работы, а не просто сидит, чтобы красиво отчитаться, как это нужно министерству.
<b>Почему система не меняется, если она работает не на детей и не на учителей?</b>
Это сложный вопрос, политический. Это такая политика: нужно при минимуме вложенных средств — а у нас очень мало вкладывается в образование по сравнению с развитыми странами — создать картинку полного благополучия. Отсюда и липовая отчетность, и профанация, и стремление контролировать все, что закладывается в детей, какие ценности прививают, чему учат. Тотальный контроль при этой системе — это главное. Не развитие, а контроль. <h2>"Нельзя бездумно отнимать у детей время"</h2> <b>Классные руководители сейчас обязаны вести «Разговоры о важном». Как учителя отзываются об этом?</b>
По ощущениям, как отзываются? Ерунда какая-то. Курс сделан для отчетности, на коленке состряпан черт-те кем, бог знает, какие эксперты там появляются, говорят полную, уж простите, ерунду. Почему этот человек должен быть авторитетом, который говорит какие-то прописные истины? Это сплошная профанация, а профанация не воспитывает ничего.
<b>А можно ли это как-то изменить? Ведь концепция говорить с детьми о каких-то общечеловеческих ценностях сама по себе хорошая и нужная. Почему, по-вашему, это все в итоге оказалось профанацией?</b>
И снова — систему поменять. Разве раньше мы говорили не о важном? Не говорили, что надо уважать старших, что нужно учиться быть ответственным, любить окружающих людей? Что у нас изменилось? Мы поменяли ценности? Нет, не поменяли. <div class="intext-grey">
Каждый учитель должен ориентироваться на своих детей, на то, что нужно сейчас с этим конкретным классом делать, на чем акцентировать внимание. Потому что дети разные, проблемы разные. А тут вдруг сверху приходит какая-то программа, непонятно кем состряпанная, и всем одинаково мы должны талдычить одно и то же. Я не знаю, как это у чиновников в головах укладывается. Так не бывает. Воспитание не может быть в такой мере массовым, это смешно.
</div> Вот я включаю детям видео, и там прописные истины какой-нибудь дядечка или тетечка начинает вещать. Мне стыдно перед детьми. Зачем это делать? Приходится очень серьезно слушать все это, выбирать какой-то материал, что-то подбирать еще.
Потому что нельзя бездумно отнимать у детей время. Кто сказал, что именно это важно и именно это ценно для конкретных детей? Это может определить только учитель, который с ними работает, который своих детей знает. Чиновник этих детей не знает.
Нельзя заставить никого любить — это какое-то совершенно наивное представление. Любовь по приказу не рождается, она не рождается от того, что ты включил им ролик. Любовь к стране рождается в первую очередь из уважения, собственно, к детям. Если им хорошо в этой стране, их уважают, любят, им создают условия для развития, тогда само собой будет, за что любить. А навязывать это нельзя — это преступно по отношению к детям и ко всем нам, кого заставляют все это делать.
<b>У нас с вами очень печальный разговор получается. А есть в школе что-то хорошее?</b>
Дети хорошие. Иначе бы в школе нечего было делать. Не ради системы же учителя работают, не ради администрации. Я к своим детям с удовольствием хожу, хотя они разные по успеваемости. Но дети светлые. Поэтому и хочется, чтобы система была другая — не для чиновников, а для учеников.
Свежие комментарии