Стефания Джерманотта возвращается к тому, что у нее лучше всего получается — чистой, нефильтрованной поп-музыке. Мы скучали. Музыкальный критик Владимир Завьялов объясняет, чем хорош новый альбом Леди Гаги Mayhem
<strong>Обладательница 14 премий «Грэмми» Леди Гага (Стефания Джерманотта) 7 марта выпустила свой новый альбом Mayhem, который в соцсетях сравнивают с ее дебютной пластинкой The Fame.
После множества экспериментов певица вернулась к более понятным аудитории поп-мотивам, треки уже буквально разбирают на "кусочки", чтобы танцевать под них на видео. Музыкальный критик Владимир Завьялов рассказал для RTVI, что особенного в Mayhem и почему у него есть все шансы стать лучшим альбомом года.</strong> <blockquote class="speaker"></blockquote> Леди Гага анонсирует альбом с мрачной монохромной обложкой, названием как у норвежской блэк-метал-группы и песнями в выдуманном жанре «классики индастриал-рока Nine Inch Nails встречают электронного продюсера Gesaffelstein, решают делать поп-музыку на базе хауса и зовут Леди Гагу».
Ожидание: мрачный индастриал-поп, песни для фанатов модной шершавой электроники вроде A.G. Cook (наводил мрак и беспорядок на альбоме Brat фаворитки-2024 Charli XCX), хмурь и смурь, еще один концептуальный альбом Леди Гаги, который в последнюю очередь напоминает о песнях вроде Alejandro или Paparazzi.
Реальность: совершенно нормальный, земной, понятный альбом Леди Гаги. Искристый синтипоп, фанковые гитары, запилы с тегом hell yeah! как у хаер-металлистов 1980-х, немного современной электроники, продюсер Gesaffelstein и — готовая классика для парного караоке после пяти шотов — прошлогодняя триумф-баллада Die With The Smile. Если совсем коротко: жанровый разброд и разброс, который объединяет одно — поп-песни без двойного дна, бьющие прямо в лоб. <h2>Что такое Mayhem</h2> Mayhem в данном случае — слово-обманщик. Заговорщицки представляясь слушателю темным рыцарем, он тащит в готический замок, но внутри него — не то, что вы ожидаете увидеть, а разноцветный стробоскоп, дискошар, все искрит, мерцает и переливается, все танцуют, всем весело. У происходящего нет никакого объяснения, надстройки, идеи. Кроме одной: mayhem в переводе с английского — и есть хаос, раздор и разброд.
На самом деле вступать в конфликт с ожиданиями слушателя — это фирменная черта певицы. Начало 2010-х Леди Гага встречала абсолютной чемпионкой. С одной стороны, сейчас уже постфактум видится, что Гага стала последней звездой «чистой» поп-музыки накануне эры доминации хип-хопа, который эту самую поп-музыку подмял под себя. С другой, Джерманотта была первой и главной фигурой ресешн-попа — экстремально танцевальной поп-музыки про то, как забыться на вечеринках на фоне прихворавшей западной экономики.
Как раз именно ранняя Гага и ее Just Dance, Poker Face, LoveGame и другие хиты во многом определили звучание, настроение и ментальность поп-музыки на ближайшие несколько лет. От артистки требовалось всего ничего — не ломать то, что хорошо работает. Но Гага решила иначе. На втором альбоме пошла делать песни-высказывания вместо песен-хитов и ритм поставила выше мелодий. Третий альбом назвала Artpop, в шумных и жестких синтезаторах которого мало попа, а в образах и текстах Гаги — больше арта. На четвертом отправилась исполнять кантри. На пятом увлеклась хаусом девяностых. <h2>Разная Джерманотта</h2> Парадокс Леди Гаги — в том, что любую другую певицу такие увлечения (а именно — решения собственных творческих задач в ущерб хитам) не довели бы до добра. Но даже посреди альбомов «для себя» Джерманотта собирала моменты триумфа. Раз — альбомы с классиком джаза и соула Тони Беннеттом, особенно первый, после которого Гагу переоткрыли одни и зауважали другие. Два — явление Гаги-актрисы в мюзикле «Звезда родилась» и баллада Shallow — оказалось, что Леди Гага и в гитарных балладах хороша. Три — прошлогодняя Die With The Smile, еще одна большая баллада вне времени и поколений, которая вернула Гагу в топы.
Парадоксальным кажется и то, что Die With The Smile завершает пластинку Mayhem — альбом хоть и жанрово пестрый, но настроенчески подвижный и отправляющий туда же, куда и обычно — на танцпол. С одной лишь разницей: Mayhem не скрепляет ничего, кроме того, что Леди Гага, как и 16 лет назад, делает ставку на мелодии. Mayhem — это в первую очередь альбом песен, чем альбом в привычном для Леди Гаги понимании — с дополнительной концептуальной, смысловой, визуальной, персональной, какой угодно, нагрузкой. <h2>Какими получились новые треки</h2> В Mayhem этой нагрузки нет, а есть 14 сильных песен. Леди Гага будто ведет слушателя за собой по самым парадным местам своей же дискографии: насколько это нехарактерный для нее альбом, настолько же и показательный, буквально закрывающий вопрос «что послушать у Леди Гаги, если не слушал ничего?»
Надо сказать, эта прогулка захватывающая. Взять хотя бы точку входа: с первых же аккордов песни Disease альбом встречает беспощадно злыми, саблезубыми, хищно раскрывшими пасть синтезаторами, которые готовы вас проглотить в самое жерло мрака. А потом наступает самый иллюстративный момент альбома, когда в Abracadabra синтетическую злость вдруг меняют дурашливые хаусовые клавишные на слабую долю — и расслабляют слушателя: все, дальше страшно не будет.
Прогулка по своей же дискографии — это даже не то чтобы фигура речи. Например, Vanish Into Time заставляет вспомнить припев Bad Romance, а «don’t call tonight» — «don’t call my name» из Alejandro. С другой стороны, тут все настолько мелодически безупречно, что Гагу не получается попрекнуть — учитывая то, насколько хорошо она себя чувствует посреди мягко чиркающих фанковых гитар и электропопа в духе, например, группы Gossip, а, с другой стороны, темной электроники (сл. песню Killah, которую спродюсировал Gesaffelstein) и прямых приветов группе Nine Inch Nails (сл. песню Perfect Celebrity). Отдельный кайф — аккуратно, но зрелищно врывающиеся хэвиметаллические соло в LoveDrug и Zombie Boy. Есть песня в духе Тейлор Свифт — How Bad Do U Want Me.
Mayhem, вероятно, самый простой и человечный альбом в карьере Гаги. Певица сама признается: она решила не мифологизировать альбом — и это открыло ей новое дыхание. Гага берет многое и отовсюду, но добавляет в это мелодии и легкость. Это смотрится особенно ценно на фоне коллег, которые попробовали снять маски (как The Weeknd) либо откатиться к базовым настройкам (Джастин Тимберлейк и Кэти Перри), но в итоге кто-то не выиграл (The Weeknd), а кто-то (Кэти Перри) и вовсе потерпел фиаско.
Символично, что именно Леди Гага, которая ускользала от себя и слушателя в арте и экспериментах, к концу второго десятка карьеры нашла суперсилу именно в простоте. И поэтому Леди Гага не так проста, как кажется.
<hr />
<em>Мнение автора может не совпадать с мнением редакции</em>
Свежие комментарии