Британец Гай Имз провел в России уже полжизни — с 1991 года он постоянно бывал здесь по работе, а в 2021 году переехал в Москву насовсем. Он рассказал RTVI, какой ему видится новейшая история России, почему больше не ходит на приемы в британское посольство и чем ему нравится русская особенность полагаться на судьбу.
Британец Гай Имз провел в России уже полжизни — с 1991 года он постоянно бывал здесь по работе, а в 2021 году переехал в Москву насовсем. Больше всего Имзу, по его словам, нравится наводить мосты между странами и людьми. Он рассказал RTVI, какой ему видится новейшая история России, почему больше не ходит на приемы в британское посольство и чем ему нравится русская особенность полагаться на судьбу.
"Посмотреть, что это за злые русские"
Впервые Гай Имз приехал в Москву — еще советскую — в 1989 году. К тому моменту молодой британец уже успел посмотреть свет: с 13 лет он путешествовал по Европе и к своему совершеннолетию успел пожить в семьях во Франции, Германии, Венгрии и других странах. В частной английской школе он изучал европейские языки, среди которых был и русский. Сейчас Имз гордится тем, что был единственным в классе, кто сдавал экзамен по русскому языку."Меня уже тогда интересовала история России и Советского Союза. В то время еще шла холодная война, и мы переживали, что в любую секунду Рональд Рейган и Михаил Горбачев могут нажать на красную кнопку — и мир закончится. И я очень хотел увидеть — перед тем, как это случится, перед смертью, — что это за злые русские, что это за злые советские народы, наши враги", — вспоминает он.
«Я не хотел какую-то групповую поездку, где слева нам бы показывали мавзолей Ленина, а справа — достижения советской экономики. Я хотел увидеть своими глазами, как живут простые люди», — вспоминает Имз.
Советский Союз тогда понравился англичанину — люди оказались дружелюбными и гостеприимными, а стереотипы, которые бытовали в то время на Западе, не оправдались. Так что, когда спустя два года ему предложили поехать в Россию работать, Гай с радостью согласился.
«Я очень обрадовался, что меня отправили в Москву. Мне было очень интересно, я попал в русскоговорящую среду, а тогда я еще довольно мало знал язык — может быть, сто слов всего», — говорит Гай.
Тем не менее этого оказалось достаточно, чтобы вести дела. Гай с теплотой вспоминает, как они с коллегами устраивали гонки от станции метро Сокол, где был их офис, до аэропорта Шереметьево. «Тогда был совсем другой мир», — говорит он.
Бандиты на улицах и в бизнесе
Будучи иностранцем, работающим на довольно высокой должности в иностранной компании, Гай хорошо зарабатывал и ни в чем не нуждался, но обычную жизнь Москвы начала девяностых он тоже застал: «Тогда у меня была зарплата в 1,5 тысячи долларов — это было как 20 зарплат простых работяг в Москве. Конечно, мне было их жалко». Гай вспоминает, что в компании сторожем работал атомный физик и это вызывало сильное недоумение — почему человек с таким образованием вынужден охранять офис, но такое было время.«Конечно, было страшно, потому что мы видели вокруг себя много преступлений. Мы знали, что человек, который ходит в форме милиции с оружием мог быть кем угодно, мог быть бандитом, случиться могло что угодно», — говорит он.
Имз вспоминает, что у него была соседка — пенсионерка, которая, по его словам, жила «очень скромно», и он даже покупал ей продукты, но она каждый раз отказывалась.
«Наши сотрудники тоже получали коробки с едой как подарки от нашей компании, как гуманитарную помощь. И я помню, что на улицах раздавали коробки с флагами Евросоюза в качестве помощи россиянам. Сейчас, когда я оглядываюсь назад, я понимаю, что это было страшное время, смутное время, время больших изменений. И с одной стороны, у многих было чувство, что они получили большую свободу, они могли куда-то ездить, а с другой стороны все стали спекулянтами, и их очень ругали за это», — говорит он.
Через несколько лет Гай перешел работать в лесную промышленность и отправился по работе в Иркутск. Он говорит, что был молод и наивен и не сразу понял, что попал в бизнес бандитов — сибирский лес они продавали за рубеж за бесценок.
«Это был 1993 год. Меня потрясали холод и морозы Сибири. А потом со временем я начал понимать, что на этих предприятиях с русской стороны были какие-то бывшие уголовники, с американской — тоже какие-то бандиты. И я потихоньку оттуда ушел и вернулся в Москву», — говорит он.
"Саратов — просто рай на земле"
После возвращения из Иркутска Гай взялся за развитие очередной новой для себя и для мира индустрии — телекоммуникаций. Он вспоминает, что работал в Петербурге на одного из первых на территории СССР сотовых операторов— «Дельта Телеком».
«Я думаю, что нынешние члены правительства, которые жили в то время в Петербурге и работали с Анатолием Собчаком (в то время — мэр Санкт-Петербурга — прим. ред.), они все знали нашу компанию как свой первый мобильный телефон», — говорит с улыбкой Имз.
В 1994 году в Петербурге Имз женился на русской девушке, с которой он живет до сих пор. «Я думаю, что почти все иностранцы, которые работают в России, рано или поздно женятся на прекрасных русских женщинах, потому что мы никогда не можем понять до конца все, что происходит вокруг нас, потому что мы здесь не выросли. К тому же русские женщины такие заботливые, они чувствуют, что муж — как ребенок, наивный, многого не понимает, и это очень хорошая комбинация. Это было прекрасное сочетание — муж и жена открыли друг для друга свои собственные миры, которые в то время казались такими разными», — говорит он.
С тех пор Гай, теперь уже с супругой, регулярно приезжал в Россию, работал в стране некоторое время, а потом снова уезжал за границу. За это время они успели пожить не только в Москве и Санкт-Петербурге, но и в Венгрии, Чехии, Германии, Англии и других странах. Имз рассказывает, что регулярно по работе бывал в Варшаве, Праге, Киеве, Будапеште. Они с женой даже успели пожить в Саратове в конце 90-х, и тогда им очень понравился город.
«У нас в это время уже было трое маленьких детей. И я могу сказать, что Саратов был отличным местом для молодой семьи, особенно для экспатов — это просто рай на земле: там очень хороший климат, летом жарко, а зимой можно кататься на горных лыжах прямо в городе. Там у нас были и шашлыки, и яхты, и путешествия. В Саратове было много немцев, много студентов, это был очень перспективный город с европейской архитектурой, многие компании там имели иностранные корни, это было прекрасно», — вспоминает он.
"Москва для меня как наркотик"
В 2005 году дети Имзов должны были пойти в школу, и пара решила уехать из России обратно в Великобританию. Гай признается, что тогда ему казалось, что учиться необходимо в Англии, что именно там можно получить лучшее образование в хорошей частной школе.«В то время я еще считал, что это будет самое хорошее образование, я видел в этом будущее. Тогда еще бытовало такое ощущение, которое по-прежнему есть у многих русских, что там все лучше, чем в России. Человек часто считает, что где-то трава зеленее», — говорит он.
К тому же Гай хотел показать жене свою родину, так что семья уехала в Англию. Оказалось, что на родине таких возможностей, как в России, нет. Гай вспоминает, что в России он всегда был желанным гостем, и, несмотря на молодость, всегда оставался уникальным и очень востребованным специалистом. В Великобритании все было иначе.
«Оказалось, что в Англии рассказы про Россию никому особо не интересны. Я бы сказал, что англичане холодные, не такие душевные, как русские. Но я решил получать дополнительное образование, и мы остались», — говорит он.
Тогда только начинала набирать силу мода на экологическую повестку, и Гай занялся зелеными технологиями, написал диплом на тему зеленой энергетики в России и к 2008 году снова вернулся в Россию, чтобы развивать экологическое строительство.
«Москва для меня как наркотик — это место, откуда ты в любое время можешь уехать, но ты все равно всегда возвращаешься», — признается он.
«Я очень люблю путешествия по России, для меня это самое интересное. Сейчас многие россияне начали понимать, что у России огромный потенциал для туризма. Я это понимал еще 20 лет назад», — говорит он.
Сообщество иностранцев и индусы на трудовом рынке
Гай с супругой окончательно переехали в Россию в 2021 году. Тогда они продали дом в Англии и приняли решение, что свое будущее они видят именно в Москве. До начала спецоперации жизнь шла своим чередом, Имз работал со многими иностранными компаниями. В 2022 году многие иностранцы уехали, тогда Гай со своим другом и соотечественником Майклом Гибсоном решил создать комьюнити экспатов, чтобы иностранцы в России по-прежнему чувствовали себя комфортно. Британцы открыли в Москве собственный клуб для иностранцев The Bridge Club: Гай объясняет, что всю жизнь он старался наводить мосты между разными компаниями, странами и культурами, так что и в названии клуба появился мост.Каждый месяц в клубе собирается порядка 100 человек — иностранцы общаются, делятся опытом и слушают небольшие доклады. На встречи приходят и россияне, которые готовы помогать иностранцем с переездом в Россию — Анатолий Бублик, создатель организации по помощи в возвращении соотечественников «Путь Домой», Мария Бутина, член комитета Госдумы по международным делам, курирующая помощь иностранцам в рамках указа президента «Об оказании гуманитарной поддержки лицам, разделяющим традиционные российские духовно-нравственные ценности», и другие.
«Иностранцы, которые приезжают в Россию, рады видеть, что здесь уже созданы пророссийские международные общества, которые включают в себя иностранцев не только с Запада, но и из Африки, Японии, Китая и других стран. Люди сейчас приезжают в Россию, им надо объединяться, помогать этим новым сообществам, и с ними можно и бизнес делать, и найти общий язык», — поясняет Гай.
Медицина, климат и мультикультурализм
Гай Имз объясняет, почему для жизни решил выбрать именно Россию, хотя за свою жизнь успел повидать многие страны — всю Европу, США, Азию. «Если бы я делал чек-лист, Россия для меня выиграла бы по очень многим позициям. Это и душевность, и гостеприимность, и комфорт, и огромный размер страны и огромное количество ресурсов, и человеческих, и физических — если тебе что-то не нравится, ты можешь поехать в другой город. Это и климатические условия, мне нравится, что на Новый год здесь снег, можно лепить снеговиков и кататься на лыжах, а летом жарко», — перечисляет он.
Были и другие страны в Восточной Европе, где Имзу нравилось жить, та же Венгрия, но там, признается он, англичанину с его амбициями и планами было тесновато. Венгрия, по его словам, не так гостеприимна к иностранцам, потому что исторически эта страна была вынуждена постоянно защищаться от нападок извне, так что мультикультурализм там не в почете. В России же все совсем иначе.
"Даже в Англии я не чувствовал себя так комфортно, как в России. Я чувствую там русофобию, чувствую очень много трендов, которые мне не нравятся — тот же гендерный тренд, какие-то трансы — для меня это полный нонсенс. Раньше я очень верил в английскую юридическую систему, в наши традиции, но теперь я вижу, что все это просто ломается и перестает существовать", — говорит он.
Имз говорит, что благодаря своему опыту путешествий по миру, он может сравнить условия жизни в разных странах — уровень развития здравоохранения, транспорта и других критически важных инфраструктур. И Россия в этих вопросах, по его мнению, выигрывает у большинства других.
"Я хотел жить в среде, где есть будущее. И я чувствую, что в Англии, хоть я и люблю свою страну и мне жалко это говорить, нет будущего", — говорит он.
В британской демократии Гай тоже разочаровался — он рассказывает, что писал местному депутату о том, что его беспокоит намерение Великобритании выйти из Евросоюза, но депутат ответил, что работает так, как решила партия, и такое пренебрежение мнением избирателя Имзу очень не понравилось.
"То есть эта демократия есть только на бумаге, я видел это своими глазами. Эта свобода заключается в том, что ты можешь свои грязные ботинки ставить на сиденье в автобусе, или ты можешь ходить голым по улице, потому что это такая свобода, или ты можешь орать на улице, быть наркоманом — это для них свобода. А мне эта свобода не нужна. Если честно, я голосовал только два раза в жизни и для меня это не главное. Для меня главное — это безопасность. В Англии, к сожалению, этого больше нет", — говорит Имз.
"Как говорят русские, „не судьба“"
Вместе с Гаем и его супругой в Россию переехала и их дочь, в 2021 году ей исполнилось 24. За прошедшие четыре года она вышла замуж и родила ребенка — у ее мужа мама, как и у нее самой, русская, а папа англичанин. Сыновья же остались за границей — один в Лондоне, а другой сейчас работает в российской компании в Индии.
При этом единственный член семьи, у которого нет российского гражданства — сам Гай. Он рассказывает, что несколько раз пытался пройти процедуру в центре Сахарова, сдал тест на знание русского языка, но бюрократия пока не дала ему стать гражданином России.
"Я три раза пытался получить гражданство с 2021 года, потому что я чувствую себя готовым к этому. И каждый раз — там нужно собрать целый пакет документов — чего-то не хватало. У меня есть такая хулиганская штука, внутреннее сопротивление: пока я все документы соберу, процедура уже меняется, и мне снова чего-то не хватает. Как говорят русские, „не судьба“. Я думаю, что рано или поздно с моей настойчивостью человек обязательно получит то, что ему нужно", — рассказывает Имз.
Сейчас Гай все еще остается подданным недружественной Великобритании, и такое положение его несколько удручает. Он признается, что раньше нередко приходил на праздники в британское посольство, но с начала СВО перестал.
"Я чувствовал, что это уже не наши друзья. Люди, которые там сидят и помогают укронацистам, решают, как по России ударить ракетами, не могут быть нашими друзьями. И это странное чувство, потому что у меня пока нет гражданства, то есть я официально гражданин недружественной страны, но я каждый день надеюсь на победу, что Россия победит", — признается он.
"Вся история Новороссии находится в Великобритании"
Начало спецоперации, по словам Имза, стало для его семьи “моментом истины”. О конфликте на Донбассе британец знал еще в 2014 году, и боевые действия на территории Украины сильно его удручали. Ни в ДНР, ни в ЛНР он никогда не был, но пристально следил за происходящими там событиями."Мне особенно интересны эти регионы, потому что у них историческая связь с Великобританией: Донецк был основан британцем Джоном Джеймсом Юзом, человеком из Уэльса, мой сын даже писал свою дипломную работу об этом. В Уэльсе есть донецкий архив, там десятки тысяч документов на русском языке, вся история Новороссии находится в Великобритании. Один из основателей Луганска тоже был из Шотландии, так что это очень особенная связь", — говорит он.
В 2022 году Имз пришел к выводу, что каждый должен решить, на чьей он стороне, и он с семьей безоговорочно принял российскую сторону. Начало конфликта ударило по международным связям и делам, которые вел британец. После начала СВО он переключил свое внимание на страны БРИКС и СНГ, к тому же западные партнеры, с которыми вел дела Имз, показали себя не с лучшей стороны.
"Мы пять лет боролись за право проводить сертификацию "зеленых" зданий по международным стандартам, а с 2022 года мы это право потеряли. Институт строительства, с которым мы сотрудничали в Великобритании, просто обманул 80 российских компаний, которые были на разных этапах сертификации. Они в одностороннем порядке отказали в сертификации всем этим компаниям и отказались возвращать деньги. Так что я сделаю все, чтобы они не вернулись в Россию — с их стороны это просто неоколониализм: где-то там сидят люди и решают, что Россия или другие страны должны принимать какие-то их стандарты, связанные со строительством, гендером или правами акционеров, но на интересы России и других стран им плевать", — говорит он.
Именно из-за такого отношения соотечественников, Имз считает важным поддерживать иностранцев, которые хотят сделать жизнь в России лучше. Он по-прежнему консультирует российские компании в вопросах экологического строительства и помогает зарубежному бизнесу в России.
"На протяжении веков иностранцы, такие как я, приезжали в Россию и вносили свой вклад в культурное, экономическое и научное развитие страны. Моя мечта — чтобы и сегодня иностранцы могли делать то же самое, а признавая их вклад, россияне продолжали бы быть столь же гостеприимными к иностранцам, как и ко мне", — говорит он.
Свежие комментарии