"Ростех" предлагает смягчить уголовное наказание за "блок на негатив". В разговоре с RTVI эту инициативу прокомментировали адвокаты Дмитрий Аграновский и Александр Бурчук.
<strong>Госкорпорация «Ростех» совместно с юристами разработала законопроект, направленный на смягчение наказания за так называемый «блок на негатив» — практику, при которой владельцы СМИ, Telegram-каналов и других информационных ресурсов требуют деньги за отказ от публикации компрометирующих материалов.
Об этом <a href="https://www.rbc.ru/politics/08/04/2025/67f3b67a9a79475b2f20c8f8">сообщил</a> директор по особым поручениям «Ростеха» Василий Бровко. Инициативу "Ростеха" для RTVI прокомментировали адвокаты Дмитрий Аграновский и Александр Бурчук.</strong>Схемы с "блоком на негатив" Бровко назвал «объективным злом», подчеркнув, что корпорация неоднократно сталкивалась с требованиями оплатить «блокировку негатива».
«Очевидно, что подобные действия должны быть наказуемы. Вместе с тем такие деяния отличаются от вымогательства в традиционном понимании, например, сопряженного с угрозой жизни и здоровью потерпевшего», — сказал Бровко.
Законопроект уточняет признаки состава преступления и предлагает более мягкие санкции за «блок на негатив». В «Ростехе» надеются, что инициатива получит поддержку законодателей.
Ранее о разработке документа сообщил РБК со ссылкой на письмо корпорации в комитет Госдумы по безопасности. Согласно предложению, в ст. 163 УК РФ («Вымогательство») может появиться новый пункт, предусматривающий наказание за требование денег или имущественных уступок за нераспространение, удаление или опровержение порочащих сведений в СМИ, интернете или мессенджерах — при отсутствии признаков классического вымогательства.
В беседе с RTVI адвокат Дмитрий Аграновский одобрил то, что “Ростех” привлек внимание к проблеме борьбы с вымогателями. <blockquote>"Может быть, правоохранительные органы будут интенсивнее работать, а то я достаточно часто сталкивался с жалобами от жертв разного рода кибермошенничества, что правоохранительные органы разводят руками и говорят: “Что мы можем сделать? Как мы можем найти?” Извините, вам и власть дана, и оборудование, соответствующие знания. Это мы там не можем в закрытую страницу “ВК” войти, а вы-то можете войти везде, на то вы и государство", — сказал юрист.</blockquote> При этом Аграновский не считает необходимым выделять "блок на негатив" в отдельный пункт уголовной статьи, так как "вымогательство — оно и есть вымогательство". В связи с этим адвокат не считает целесообразным смягчать наказание за конкретно этот вид вымогательства.
"Наказание по этим статьям в общем соответствует на сегодняшний день общественной опасности этих деяний", — убежден Агранович.
Инициативу "Ростеха" поддержал адвокат МКА "Закон и Право" Александр Бурчук. <blockquote>"Считаю, что законодательная инициатива обоснована, и действительно такая квалификация более верная, чем применение более тяжкой 163-й статьи, поскольку она предусмотрена под насильственные преступления", — сказал он RTVI.</blockquote> Этой же позиции придерживаются и в “Ростехе”, считая неправильным приравнивать интернет-вымогателей по тяжести содеянного к “бандитам с паяльниками” из 90-х.
“Вымогательство изначально в уголовном кодексе 1996 года писалось под преступления насильственные. Это начало 90-х, это те же самые паяльники, применение физической силы, угроза убийством. А в данном случае речь идет о шантаже, но своеобразном. Строго по уголовному праву выставление так называемого блока на негатив не будет являться непосредственно вымогательством, потому что вымогательство — это по диспозиции статьи требование передачи денежных средств или имущества под угрозой применения насилия либо распространения сведений, порочащих честь и достоинство физического и юридического лица. Те уголовные дела по вымогательству, которые я расследовал, работая следователем, в том числе самое громкое — вымогательство у Филиппа Бедросовича Киркорова под угрозой шантажа, — все-таки предполагают классический состав, когда высказывается угроза распространения какой-то негативной информации. А в данном случае это все-таки новый вид преступления», — объяснил Бурчук.
Свежие комментарии