«Сошел с ума». Как Трамп подталкивает Индию к России и Китаю

Почему Индия не откажется от российской нефти и готова ли она вступить в стратегический союз с Китаем, RTVI рассказывает кандидат исторических наук, руководитель центра Индоокеанского региона ИМЭМО им. Примакова РАН Алексей Куприянов.

На недавнем саммите ШОС в китайском Тяньцзине премьер-министр Индии Нарендра Моди взял за руки своих коллег — президента России Владимира Путина и председателя КНР Си Цзиньпина — и прижал их к себе.

Что означает этот жест? Можно ли ожидать формирования стратегического альянса между тремя державами? Чем Индия ответит на угрозы американского президента Трампа? Об этом RTVI рассказывает кандидат исторических наук, руководитель центра Индоокеанского региона ИМЭМО им. Примакова РАН Алексей Куприянов.

«Хинди руси бхай бхай»

После обретения независимости Индия стремилась наладить хорошие отношения со всеми великими державами — с Соединенными Штатами, Советским Союзом и Великобританией. Отношения с США в годы холодной войны знали и взлеты, и падения — к примеру, при Кеннеди они были наиболее теплыми, в отличие от 1971 года, когда США поддержали Пакистан во время Третьей индо-пакистанской войны, но даже тогда речи не шло о разрыве дипломатических отношений. С Великобританией, бывшей метрополией, отношения сразу получения независимости были еще лучше и испортились только ближе к концу Корейской войны.

Советско-индийские отношения стали развиваться бурно с середины 1960-х годов, к 1971 году они достигли пика и после этого оставались на таком высоком плато вплоть до распада Советского Союза.

Во-первых, потому что у нее внезапно исчез крупный торговый партнер. К тому же Советский Союз не только торговал в том числе за индийские рупии, что было выгодно для индийской экономики, но и покупал те товары, которые не брали на других международных рынках.

Во-вторых, Советский Союз был одним из крупнейших поставщиков военной техники в Индию. Поэтому после его распада Индия оказалась без поставок запчастей и с незавершенными контрактами. Это совпало с мощным экономическим кризисом в конце 1980-х — начале 1990-х, когда индийская экономика при Радживе Ганди и Нарасимхе Рао болезненно, но успешно перестраивалась на рыночные рельсы.

«У нас больше любимчиков нет»

Первое десятилетие после распада СССР в 1991 году стало периодом упадка наших двусторонних отношений, когда они практически ушли на исторический минимум. Продавать Индия нам мало что могла, и покупать у нее России особо было не на что. Изменился и внешнеполитический курс Москвы, сформулированный фразой тогдашнего министра иностранных дел России Андрея Козырева*:

«В Южной Азии у нас больше любимчиков нет, и мы выстраиваем отношения с Пакистаном и Индией на равной основе».

Если раньше Индия была для нас основным партнером в регионе, то теперь провозглашалось, что Россия ко всем относится в равной степени положительно. С одной стороны, такой подход позволил нам нормализовать отношения с Пакистаном. С другой стороны, это сильно испортило наши отношения с Индией.

На рубеже 1990-2000 годов начался постепенный рост двусторонних отношений, прежде всего в политической сфере и в сфере безопасности. Это стало заметно после прихода к власти Путина, но основу для новой тенденции заложил еще Примаков. Ярким примером этого сотрудничества служит история с продажей Индии российского авианесущего крейсера «Адмирал Флота Советского Союза Горшков», переименованного потом в авианосец «Викрамадитья». Это был очень долгоиграющий контракт, исполнение которого заняло порядка 15 лет, за которые корабль полностью перестраивали и модернизировали.

Параллельно с сотрудничеством в военно-технической сфере шло улучшение политических отношений, когда Россия и Индия при премьере Атале Бихари Ваджпаи подписали соглашение о стратегическом партнерстве. С тех пор у нас политические отношения были хорошими, а экономические связи оставались слабыми. Например, в 2021 году двухсторонний товарооборот составлял порядка 13,5 миллиардов долларов. И это был пик, причем уже на отскоке после ковида.

Для России важнее были экономические отношения, и в Москве не хотели ставить Индию в неловкое положение. Зато с тех пор экономические отношения резко пошли вверх, и в результате сейчас у нас товарооборот составляет примерно 90 миллиардов долларов, считая торговлю через третьи страны.

Такой стремительный рост с 13,5 миллиардов до 90 миллиардов произошел преимущественно за счет нефти. Практически весь тот поток российской нефти, который раньше шел на Запад, сейчас идет в том числе на индийские нефтеперерабатывающие заводы, где после переработки он опять идет на Запад. Таким образом, подсанкционная российская нефть, пройдя через индийскую переработку, перестает быть подсанкционной.

Проблемы треугольника «Москва — Дели — Пекин»

Когда говорят о реализации идеи стратегического треугольника «Москва — Дели — Пекин», надо всегда уточнять, что мы хотим от него получить. Сам по себе формат взаимодействия между тремя странами уже есть в рамках БРИКС. Точно так же существует ИБСА — формат взаимодействия между Индией, Бразилией и ЮАР. Он имеет более глубокий характер, и в его рамках даже военно-морские учения проводят. Россия, Индия и Китай по всем направлениям треугольника и сейчас имеют очень хорошие двухсторонние экономические связи.

У нас очень высокий уровень торговли с Индией, а она очень хорошо и активно торгует с Китаем. Причем это дефицитная торговля, но во многом от китайского производства зависит индийская промышленность и функционирование индийской экономики. Российско-китайская торговля теперь бьет все новые рекорды, а двухсторонний товарооборот стремится к новым горизонтам.

С одной стороны, у нас с Китаем достаточно хорошие и теплые отношения, но при этом нельзя сказать, чтобы Пекин активно поддерживал политику Москвы на Украине. У Китая как независимой державы свой политический вектор, и ни в какой военный союз с нами он вступать не собирается, как и мы с ними. У китайцев свои интересы, а у нас свои.

Ситуация с Индией примерно такая же. У Дели нет особой заинтересованности в какой-то борьбе с Западом. Индия заинтересована в сотрудничестве и взаимодействии с максимальным количеством партнеров на внешнеполитической арене, включая Россию, Китай, Европу и США. То, что мы сейчас наблюдаем в индийской-американских отношениях, когда Трамп сошел с ума и ввел против Дели завышенные пошлины — это временное явление. Оно рано или поздно рассосется и в долгосрочном плане не повлияет на индийскую внешнюю политику.

Отношения Индии с Китаем

Но при этом политические отношения Индии с Китаем довольно неоднозначные. Это связано с давним территориальным спором между странами на двух участках Линии фактического контроля: восточном, где расположен индийский штат Аруначал-Прадеш (часть которого китайцы называют Южным Тибетом), и западном, где находится высокогорный район Аксай Чин (который Индия считает частью своего бывшего штата Джамму и Кашмир, ныне территории Ладакх). В 1962 году спор за обладание этими территориями перерос в полноценный вооруженный конфликт.

Но этот спор для обеих стран не является экзистенциальным. Его урегулирование вполне возможно без нанесения ущерба безопасности как Индии, так и Китая. Однако индийское правительство вряд ли пойдет на превращение нынешней Линии фактического контроля, которая разделяет Китай и Индию, в полноценную государственную границу, иначе это приведет к серьезному политическому кризису в стране.

К тому же в индийском политическом истеблишменте после войны 1962 года существует огромное недоверие к Китаю. Многие его считают опасным и ненадежным партнером, которому нельзя доверять.

После нынешних выкрутасов Трампа в Индии пытаются привлекать в свою экономику китайские инвестиции. При этом в Дели не собираются отказываться от своей политики мультиприсоединения (многовекторности), построенной на готовности участвовать во всех объединениях, которые Индию ни к чему не обязывают. Поэтому Индия в принципе держится в стороне от участия во всех военных альянсах.

Рукопожатия в Тяньцзине

Нынешняя нарочитая доброжелательность, которую все наблюдали на недавнем саммите ШОС в Тяньцзине, очень временное явление. С одной стороны, индийская-российская дружба носит постоянный характер, и она не зависит от американских действий. Вне зависимости от отношений между Дели и Вашингтоном отношения с Россией у Индии были всегда хорошими. Что касается отношений Индии с Китаем, то сейчас мы видим пик начавшегося полтора года назад долгого процесса, когда возобновились индийско-китайские консультации о нормализации отношений.

Первый результат мы наблюдали на саммите в Казани в 2024 году, когда Си Цзиньпин и Моди договорились о том, чтобы нормализовать ситуацию на Линии фактического контроля, развести войска, организовать попеременное патрулирование во избежание пограничных стычек. И потом в течение всего года этот процесс постепенной нормализации, обмена визитами и договоренностей в результате вылился в то, что мы сейчас видим.

Почему США обложили Индию штрафными пошлинами

Американцы очень давно, уже не первое десятилетие, пытаются открыть для себя индийский рынок. Это их мечта еще, наверное, с 1980-х годов. Но индийцы очень бдительно огораживают свой рынок импортными пошлинами.

Во-первых, чтобы не пустить иностранцев в стратегически важные отрасли своей промышленности. Во-вторых, чтобы не пустить их в социально значимые отрасли, которые из-за своей низкой конкурентоспособности не смогут без пошлин выжить. Переговоры о снижении индийских пошлин для американских товаров вели практически все предшественники Трампа, но он в присущей ему манере просто решил взять быка за рога — вот вам 25 процентов, вот вам еще 25 процентов.

Но при этом Трампу еще надо думать о том, чтобы не навредить американской промышленности и своим избирателям. Поэтому из-под этих пошлин выведены электронные компоненты и практически все товары дешевой индийской фармацевтики, которые экспортируется в США. В результате нанесенный Трампом удар по индийской экономике оказался слабым — от него пострадали в основном экспортеры текстиля и кожаных изделий. Это, конечно, неприятно, но, с одной стороны, они смогут найти новые рынки сбыта, а с другой — для индийской экономики это капля в море.

Наиболее логичным его шагом, на что сейчас очень надеется Индия, было бы возвращение за стол переговоров. Причем в Дели максимально делают все так, чтобы дать Трампу для этого повод.

Речь идет о периодических заявлениях индийской стороны либо о снижении импорта российской нефти, либо о прекращении ее переработки на государственных нефтеперерабатывающих заводах. С другой стороны, все эти декларируемые меры слабо влияют на индийскую экономику в целом и на нефтепереработку в частности. Но чем дольше длится нынешняя тарифная война между Индией и США, тем больше возникает проблем в двухсторонних отношениях и стимулов у Индии для дальнейшего развития отношений с Китаем.

Перспективы развития отношений России и Индии

В первую очередь необходимо хотя бы постепенно выровнять структуру товарооборота между странами, потому что сейчас в нем существует чудовищный профицит. Мы продаем в Индию гораздо больше, чем индийцы продают нам. И пока не очень очевидно, за счет чего этот профицит можно выправить.

Здесь нет простых рецептов, потому что большинство индийских товаров нам сейчас просто не нужно. Можно инвестировать в индийскую экономику, что в Дели очень приветствуют, можно постепенно закупать у индийцев электронику, технику и оборудование. Например, Индия сейчас является крупнейшим сборочным центром для тяжелой сельскохозяйственной техники.

Этот процесс сейчас и так идет, но он пока сдерживается угрозами вторичных санкций. Но если санкции сохранятся на сколь-нибудь длительный срок, то мы все равно к этому придем и товарооборот постепенно будет выравниваться.

То есть мы сейчас в Индию экспортируем в стоимостном отношении столько же нефти, сколько мы экспортировали в Европу до украинского конфликта. Наращивать нефтяной экспорт такими же темпами уже невозможно.

Перспективы сотрудничества в военной сфере

Чтобы сотрудничество России с Индией в военной сфере возобновилось, нужно дождаться завершения или хотя бы заморозки украинского конфликта. Вооруженные Силы России достаточно технически продвинуты и сейчас представляют собой одну из двух армий мира, имеющих реальный боевой опыт.

Особенно это касается производства и применения беспилотников, которые так нужны индийской армии. Во время недавнего вооруженного конфликта между Индией и Пакистаном в мае 2025 года (операция «Синдур») обе стороны пытались активно использовать беспилотники. Выяснилось, что у обеих армий нет ни должного опыта, ни достаточного количества дронов, чтобы переломить ситуацию на поле боя.

Индийцы, судя по их словам, очень удачно применяли С-400 во время этого конфликта. Но использовать С-400 против беспилотника — это как стрелять из пушки по воробьям. Нужно что-то дешевле и эффективнее, что могло бы прикрыть ключевые объекты и при этом не стоило, как крыло от «Боинга».

Скорее всего, произойдет изменение структуры экономических связей между странами. Но очень многое зависит от того, как дальше будут развиваться события — чем закончится конфликт, останется ли Россия под санкциями, как будут вести себя европейцы, китайцы и американцы. Слишком много неизвестно, чтобы делать какие-то далеко идущие прогнозы.

---

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции

* Признан Минюстом России иностранным агентом